Для одних участие в СВО продиктовано присягой и воинским долгом, другие были мобилизованы, а ополченцы ЛДНР с 2014 года сражались за родную землю. Но добровольцы – это совсем другая категория военных. Они оказались на передовой по зову сердца и движимые чувством справедливости. В рамках гуманитарной миссии корреспондент «МК» совместно с волонтерами «Общероссийского Народного фронта» города Иваново побывала в одном из добровольческих подразделений и узнала, что побудило этих людей встать на защиту Донбасса.
Каждый раз, общаясь с добровольцами, задаю им один и тот же вопрос: почему приняли такое решение? Их жизненные пути различны, но все они объединены общим желанием: помочь тем, кто оказался в беде.
С добровольцем с позывным «Таджик» мы познакомились случайно, в одной из моих командировок в зону СВО, как говорится, на бегу. Перекинулись парой фраз и распрощались, потом порой списывались, когда была такая возможность. И вот сейчас, узнав, что его подразделение находится в зоне досягаемости, я решила навестить знакомого.
Помню, как еще при первой встрече возник некий диссонанс: голубоглазый молодой человек славянской внешности, а позывной – «Таджик».
Объяснение оказалось очень простым: военнослужащий родился в Душанбе, где и провел первые семь лет своей жизни. Поэтому, когда пришла необходимость выбрать себе позывной, он недолго думая остановил свой выбор именно на нем.
По словам бойца, еще даже год назад он никогда бы не подумал, что придется взять в руки оружие.
– Меня даже в армию на срочную службу в свое время не призвали по состоянию здоровья, – признается мужчина.
Здоровье, как оказалось, можно поправить. В прошлом году в жизни страны много изменилось. В сентябре, когда была объявлена частичная мобилизация, парень понял, что больше нельзя оставаться в стороне, и пошел добровольцем. Говорит, руководствовался тем, что в такое непростое время долг каждого мужчины – встать на защиту своих родных и своей страны.
– Решающим моментом было, когда позвонила моя мама, которая живет в Воронежской области, и сказала, что уже отнесла в подвал вещи, продукты и лекарства. Для меня пришло осознание того, что, выходит, мы, сыновья, что-то не так делаем, раз наши матери боятся.
В тот момент мужчина жил в Краснодаре. Пришел записываться в добровольцы, но ему предложили службу по контракту. Такой вариант «Таджику» не очень нравился, и ему ничего не оставалось, как поехать в Подмосковье по месту прописки и пойти в военкомат. Для себя определил, что в своем решении будет идти до конца. Говорит, если бы не получилось там, то запасными вариантами рассматривал ЧВК «Вагнер» и «Барс». Но все сложилось, как надо.
– Расскажи про обучение?
– Понимаешь, самое важное в этой ситуации – понять, что ты сам хочешь от этого обучения взять. Когда во Владимирской области проходили подготовку, то порой к качеству обучения даже у нас, ничего толком еще не понимающих в военном деле новичков, возникало очень много вопросов. Мы требовали от инструкторов большего, так как хотели получить нужные навыки, но они придерживались своей программы и не хотели отклоняться от нее.
Потом, когда нас отправили на другой полигон, там были другие инструкторы, и они уже нам объясняли все до мелочей. Как правильно стрелять, как держать оружие, даже как занять простейшую стойку. Все настолько подробно и терпеливо, словно детей в детском садике учат, а не мужиков взрослых.
Научили действительно очень многому. Мне кажется, те две недели с ними дали нам гораздо больше, чем все предыдущее и последующее обучение. Но, повторюсь, в первую очередь все зависит от человека и от того, что он сам хочет. У нас во взводе было порядка 20 человек, и мы постоянно мучили майора, чтобы он давал нам новые задания. Когда я впервые увидел, как наш инструктор по огневой подготовке стреляет из автомата, отправляя один патрон за другим точно в «яблочко», то просто замер от восхищения. Решил: непременно хочу научиться так же...
По мнению военнослужащего, когда ты приходишь добровольцем, то четко понимаешь, что тебе нужно и чего ты хочешь. И, как любой здравомыслящий человек, отправляющийся в зону боевых действий, где тебя могут ранить или убить, ты стремишься узнать как можно больше, чтобы не только выжить, но и выполнить боевую задачу: научиться лучше стрелять, лучше маскироваться, лучше окапываться... Ты пытаешься впитать как губка все азы, которые до тебя доносят.
Если говорить про мобилизованных, то, к сожалению, многие из них, по словам «Таджика», относятся к обучению иначе. Считают, что раз уж это произошло, и их призвали, то пусть будет как будет.
– Во время подготовки я общался со многими мобилизованными, – рассказывает доброволец. – И, знаешь, смотрел на пацанов и удивлялся тому, что им все равно. Вот он, к примеру, не хочет сегодня идти на стрельбы – и просто не идет. Соврет ротному, что нога болит или зуб, а сам в телефоне сидит... Поэтому, по моему мнению, офицеры должны не только тренировать, но и доносить до сознания людей, зачем их призвали, что их ждет. И если надо им повторить сто раз – значит, пусть повторяют сто, пока не дойдет. А то многие считают: сейчас им выдали по двести тысяч, и они будут крутыми, потому что никогда столько денег раньше не зарабатывали... Но нет, мужики. Крутость должна заключаться в том, чтобы вы понимали, что можете умереть. И ваша главная задача – не просто уберечься, а еще и победить. А для этого необходимо постоянно тренироваться.
– Обучение – это одно, а реальный бой – другое. Ты готов к нему?
– Психологически я готов ко всему. Я просто не смог бы на себя в зеркало смотреть, если бы уехал куда-нибудь в Тбилиси или в Казахстан. Хотя возможности были. Но я понял, что не смогу спокойно жить с мыслью, что предал всех. У меня дед воевал, дошел до Берлина и живым остался. Как я могу предать его память и сбежать, как трус?! Любовь к Родине и патриотизм – не пустые слова, жаль, что сейчас многие про это забыли. Мне кажется, этому надо учить со школьной скамьи, прививать детям любовь к своей стране. И тогда все у нас будет хорошо.
